Где в сказке царевна лягушка встречается троекратный повтор

В «Царевне-лягушке» правило «трижды» работает сразу в нескольких узловых местах:

1. Три сына — три стрелы — три невесты.
   Царь велит трём сыновьям пустить по стреле: у старшего стрела падает во двор боярина, у среднего — купца, у младшего — в болото к лягушке. Повтор «три» задаёт весь ход сюжета.

2. Три царских испытания для невесток.
   Царь последовательно поручает:
   — испечь хлеб;
   — соткать/сшить ковёр (полотенце, ткань — в разных пересказах);
   — явиться на царский пир и «повести себя ладно».
   Каждый раз две старшие невестки позорятся, а «лягушка» всё делает лучше всех.

3. Три ночи волшебных превращений (мотив тайного снятия кожуры).
   Василиса Премудрая по ночам снимает лягушачью кожу, чтобы выполнить задания. В вариациях сказки подчёркивается повторяемость/серийность этих ночных превращений, что и толкает Иван-царевича на преждевременное сожжение кожи.

4. Три волшебных жеста на пиру.
   На царском пиру красавица-жена демонстрирует ум и ловкость: «что-то в левый рукав, что-то в правый», затем взмахивает — и чудеса: то прольётся озеро, то появятся лебеди/мосток/сад (в разных редакциях набор чудес разнится, но логика троекратных действий сохраняется: два подготовительных жеста и кульминационный).

5. Троекратный путь-поиск.
   Когда Иван сжигает кожу, он отправляется «за три-девять земель, в тридесятое царство» — устойчивые формулы с «три/трижды», которые в русских сказках маркируют далёкий путь и многоступенчатые преграды.

Итог: «троекратный повтор» в этой сказке — это не один эпизод, а сквозной приём: три сына/стрелы/невесты, три задания, трёхкратные ночные превращения и последовательные волшебные жесты на пиру, плюс формулы далёкой дороги («три-девять», «тридесятое»). Именно за счёт этих «троек» сказка ритмизуется и легко запоминается.