Можно ли сказать, что участие России в Семилетней войне было напрасным? Ответ обоснуйте.

Короткий ответ: назвать участие России в Семилетней войне «напрасным» нельзя, но его итоги для страны оказались в основном косвенными и во многом обесценились резким разворотом политики в 1762 году.

Почему «не напрасным»:

• Россия показала, что стала полновесной европейской державой. Армия действовала далеко от своих баз, громила одну из лучших армий Европы и дошла до Одерa и Берлина. Победы при Гросс-Егерсдорфе (1757) и особенно при Кунерсдорфе (1759), взятие Кольберга (1761), рейд на Берлин (1760) — это уже уровень «игрока первой величины». Репутационный капитал после войны был колоссальным: с Россией приходилось считаться всем.

• Получена мощная «боевая школа». Вырос корпус командиров, который определит успехи последующих десятилетий: Румянцев, Салтыков, Чернышёв, Тотлебен и др. Отработаны вопросы снабжения, маршевых переходов, взаимодействия родов войск. Этот опыт напрямую конвертировался в победы русско-турецких войн при Екатерине II.

• Усилилось влияние в делах Центрально-Восточной Европы. Ослабленная Пруссия и уставшая Австрия были вынуждены учитывать российскую позицию в польских делах. Уже в 1764 году Россия фактически навязывает Варшаве «своего» короля и закрепляет роль арбитра в Речи Посполитой — без демонстрации силы в 1756–1763 годах сделать это было бы гораздо труднее.

• Парадоксально, но и последующее сближение с Пруссией стало возможным именно потому, что Фридрих II увидел пределы своих сил перед русской армией. Это сближение затем выльется в совместную игру вокруг первого раздела Польши в 1772 году.

Почему впечатление «напрасности» всё же возникло:

• Прямых территориальных приобретений не получили. К моменту смерти Елизаветы Петровны Россия контролировала Восточную Пруссию и имела блестящие переговорные позиции. Но Пётр III в 1762 году мгновенно заключил с Пруссией мир на условиях статус-кво и вернул всё без компенсаций, а затем даже перешёл на её сторону. Внешнеполитический результат многолетних усилий оказался «сведён на нет».

• Цена была высокой: тяжёлая война вдали от баз, большие потери, гигантские расходы на снабжение; общество и экономика ощутимо устали. На этом фоне отсутствие осязаемых трофеев бросалось в глаза.

• Стратегическая цель кампании была для широкой публики неочевидна. Россия воевала в коалиции, где главные дивиденды, казалось, должны были получить Австрия и Франция, а не Петербург. Отсюда и распространённый тезис о «чужих интересах».

Итог. Семилетняя война не дала России земель и контрибуций — по политическим причинам, а не из-за военной слабости. Но она закрепила статус державы европейского масштаба, создала кадровую и организационную основу будущих побед и расширила дипломатический манёвр в Польше и на Балканах. Так что правильнее говорить не «напрасное участие», а «упущенные непосредственные выгоды при значительных долгосрочных дивидендах».