Какую роль сыграли города в формировании единых государств в Западной Европе? Играли ли подобную роль русские города?

Коротко: в Западной Европе города стали «мотором» централизации, а в Руси — скорее опорными крепостями власти и иногда даже конкурентами ей. Ниже — по пунктам.

Западная Европа: почему города подтолкнули к единому государству

1. Деньги и налоги. Городская торговля и ремесло дали короне стабильные денежные поступления (пошлины, акцизы, городские тальи). Монарх, имея «денежную армию», перестал зависеть от вассалов-рыцарей — это подрывало феодальную раздробленность.

2. Кредит и администрация. Городские банкиры и купцы кредитовали королей, поставляли снабжение, встраивались в королевскую бюрократию (финансы, таможни, монетные дворы). Возникла профессиональная государственная машина.

3. Союз против феодалов. Бюргерство искало защиту от произвола сеньоров и меняло автономию (коммунальные хартии) на лояльность королю. Этот «треугольник» — король + города против великих феодалов — особенно заметен во Франции и Кастилии.

4. Общегосударственные институты. Представительные собрания (Генштаты во Франции, кортесы на Пиренеях, парламент в Англии) закрепляли обмен «налоги за права», но работали в масштабе королевства, а не отдельного фьефа — ещё один шаг к единству.

5. Единое право и рынок. Королевские суды, единые меры/весы, дороги, ликвидация внутренних пошлин — всё это удобнее для городов и одновременно цементирует страну.

6. Но с оговорками. Там, где города стали слишком самостоятельными (Северная и Центральная Италия, ряд вольных городов Священной Римской империи), они, наоборот, тормозили политическое объединение, образуя полисы и городские лиги.

Русские земли: роль похожая только отчасти

1. Город как крепость и «стол» князя. Русский город XIII–XV вв. — прежде всего укреплённый центр сбора дани и военной мобилизации, а не автономная коммуна западного типа. Он помогал собирать землю вокруг сильнейшего князя (позже — великого князя московского).

2. Слабая автономия бюргерства. Посадские люди торговали и ремесленничали, но их политический вес был меньше: прав и иммунитетов по западному образцу — минимум; собственная городская администрация зависела от наместников/воевод.

3. Республики-исключения. Новгород и Псков с вечем, посадниками и активной торговлей — единственные близкие к европейской городской автономии центры. Они долго сопротивлялись централизации и были присоединены силой (Новгород — 1478, Псков — 1510).

4. Ордынский фактор. Разрушения, ямская/выходная система и смещение торговых путей тормозили городскую буржуазию и сужали её влияние, в отличие от быстро богатеющих городов Запада.

5. Города как сеть московской власти. Московские князья целенаправленно основывали и укрепляли города-крепости (засечные линии, остроги), ставили воевод, собирали тягло. Через эту сеть и шло объединение — сверху, административно-военным способом.

6. Представительство — но не «буржуазная сделка». Посадские люди участвовали в Земских соборах XVI–XVII вв., однако это не был устойчивый «налоги за права» союз короны и городов; политическая субъектность городов оставалась ограниченной.

Итог

• На Западе города в массе своей были союзником королевской власти: давали деньги, кадры, логистику и политическую поддержку против феодалов — отсюда ускоренная централизация (Франция, Англия, Испания), за исключением регионов «городских республик».

• В Руси города играли вспомогательную, опорно-административную роль. Они помогали объединению территорий, но не как самостоятельная буржуазная сила, а как звенья княжеской/государевой сети. Республиканские Новгород и Псков — редкие исключения, и именно они дольше всего мешали единству, пока не были подчинены.