Описания Евгения Онегина из романа А.С. Пушкина: Как учился? Как выглядел? Кто был его отец? Как проводил день? Как выглядел кабинет Онегина? С какой целью ездил в театр? Главный вопрос: почему Онегин охладел к светской жизни?

Как учился Евгений Онегин

С самого раннего детства его воспитывал француз-аббат — домашний учитель, «Monsieur l’Abbé». Учёба велась «понемногу чему-нибудь и как-нибудь»: за строгими науками никто не гнался, зато мальчику усердно прививали иностранные языки, умение держаться в обществе, светские манеры и «учебник хитрых правил», то есть правила большого света. В гимназию или университет Онегин не ходил; его образование ограничилось домашними уроками, чтением модных французских книг и постоянным общением с пёстрой публикой от клерков до мушкетёров.

Как выглядел

Онегин —典ичный петербургский денди 1810-х годов: высокий, стройный, с живыми серо-голубыми глазами и правильными чертами лица. Волосы уложены «à la Brutus», бледный овал лица подчеркнут лёгкими бакенбардами. Одевался исключительно по лондонской моде: узкий тёмный фрак, крахмальный галстук, светлый жилет, безупречно сидящие панталоны, лакированные ботфорты; в петлице — неизменный камелиевый бутон или лента ордена. Главный эффект производила безукоризненная элегантность, а не броская роскошь.

Кто был его отец

Отец Евгения — потомственный дворянин средней руки, «добрый малый» и полный повеса. Он избегал хозяйственных забот, предпочитая дорогие вечера, карты и столицу, пока не промотал почти всё имение и не заложил землю. От него сын унаследовал фамильное имя, приличное состояние (пока ещё не рассеянное) и — главное — привычку жить в свете.

Как проводил день

• Полдень — Онегин просыпается к одному часу, пьёт крепкий кофе и минут двадцать читает «The Courier» или петербургские ведомости.

• До трёх — продолжительная туалетная эпопея: бритьё английской бритвой, душ с одеколоном, выбор галстука, проверка выглаженности фрака.

• Три-пять часов — неторопливая прогулка в экипаже по Невскому проспекту, визиты к портному, к перчаточнику, к модистке, обмен карточками с приятелями-денди.

• Шесть часов — ранний ужин в «Талоне» или «Демидове»; здесь же договариваются о встречах на вечер.

• Вечер — театр (оперный или балетный), после которого бал у посла, маскарад в Аничковом или карточный стол у старого князя.

• Под утро — возвращается домой под первые лучи рассвета, между делом сочиняя беллетристические эпиграммы и посылая лакею записки к актрисам.

Как выглядел кабинет Онегина

Комната-кабинет — квинтэссенция дендизма: узкий письменный стол из красного дерева, стул с лёгкой шёлковой обивкой, на столе — дорогой бронзовый подсвечник, перламутровая шкатулка для писем, стопка французских романов в голубых обложках, английский песочные часы. Вместо громоздкой библиотеки — несколько изящных томиков Байрона и Руссо, пара иллюстрированных альманахов, гравюры с видами Темзы и Трианона. В углу — туалетный столик с флаконами духов и целой батареей щёток; напротив — большое зеркало в позолоченной раме, необходимое для безупречного галстучного узла.

С какой целью ездил в театр

Не ради искусства: оперы он слушал рассеянно, трагедии — вовсе не слушал. Театр для Онегина — продолжение светской гостиной. Он приезжал:

1. Показаться — рассадка в первой ложе позволяла всем заметить новейший фрак и удачный узел галстука;

2. Оценить публику — в бинокль разглядывал дам и решил, кому вручить букет;

3. Назначить свидание — ложе облегчала обмен записками и полусловесные договоры о последующем ужине или бале.

Почему Онегин охладел к светской жизни (главный вопрос)

Несколько лет одинаковых балов, пустых визитов и условностей рано или поздно приводят к внутренней пустоте. Пушкин определяет это словом «русская хандра» — разновидность байронического spleen’а. За внешним блеском Онегин ясно увидел повторяемость и бессмысленность салонного круга:

• разговоры шаблонны,

• интриги мелки,

• моды меняются быстрее, чем впечатления.

Насытившись удовольствиями, он почувствовал скуку, отвращение к карточному столу, усталость от ночных балов — и понял, что «ничего уж не трогает сердце». То есть охладел не из-за трагедии или материального краха, а из-за внутреннего кризиса: утраты целей, интересов, чувства новизны. Именно эта всепоглощающая скука подтолкнула его оставить Петербург и уехать в деревню к дядиному имению — в надежде на перемену и «новую жизнь», которая, впрочем, тоже принесёт лишь новые варианты той же самой пустоты.