В чём заключается футлярная жизнь героев в рассказе Чехова "О любви"?

Коротко: «футлярная жизнь» в «О любви» — это не вещи и не галоши, как в «Человеке в футляре», а невидимый футляр из «приличий», долга, рассудочных оправданий и страха сделать шаг к счастью. Он оборачивает и Алёхина, и Анну Алексеевну Луга́нович — двоих любящих людей, которые годами прячут живое чувство в оболочку осторожности.

Чуть подробнее по героям и эпизодам:

1. Алёхин. Образованный человек, но живёт «как крестьянин» в Софьино, утопая в хозяйстве и бесконечных «надо». Он постоянно откладывает жизнь на потом: то не время из-за долгов, то «некрасиво» разрушать чужую семью, то «и так всё хорошо устроено». Его рассудочность — это и есть футляр: он защищает, но парализует волю.

2. Анна Алексеевна Луга́нович. Умная, тонкая, горячая душа — и при этом пример безукоризненной «приличной» дамы, жены уважаемого чиновника. Она тоже понимает, что любит, но каждый раз возвращает себя в рамки: муж добр и доверчив, у них дети, «так не делают», «это было бы низко». Внешне — светская дружба, внутри — напряжение и замалчивание.

3. Дом Лугановичей. Тёплый, гостеприимный, всё «как положено» — и именно это «как положено» становится мягкими стенками футляра. Никаких злодеев нет: муж Анны Алексеевны порядочен, друзья милы. Тем ловчее работает оболочка привычки и приличий: раз никто не плох, значит, не из чего «вырываться».

4. Кульминация на вокзале. Когда Анна Алексеевна уезжает лечиться, они впервые говорят прямо — и сразу же поздно: признание срывается в слёзы, поцелуй — в прощание, поезд трогается, а не жизнь. Этот момент показывает, как футляр действует: он не запрещает открыто, он тянет время, пока шанс не истечёт сам.

5. Итог для рассказчика. Уже после всего Алёхин говорит: «Мы тогда рассуждали, много рассуждали» — ключевая формула футлярности. Не злой рок и не внешняя сила, а собственные «разумные» доводы задушили спонтанность. Они выбрали безупречность вместо правды, приличия вместо поступка — и расплатились пустотой.

Вывод. В «О любви» футлярность — это внутренняя самоцензура, добровольное подчинение норме «как бы чего не вышло». В отличие от Беликова, который носит футляр на себе, Алёхин и Анна Алексеевна носят его в сердце: кажется, что так спокойнее и правильнее, но в результате живое чувство остаётся невысказанным, а судьба — неслучившейся. Именно это Чехов и показывает как трагедию «приличной» жизни.