Что свидетельствует о широком распространении грамотности на Руси?

Коротко: о массовой грамотности в Древней Руси лучше всего говорят не летописи «верхов», а бытовые следы письма от самых разных людей — торговцев, ремесленников, женщин и даже детей.

Подробно:

• Берестяные грамоты. Их нашли уже сотни (сейчас — свыше тысячи) в Новгороде, Старой Руссе, Пскове и др. Это частные письма, списки долгов, сделки, распоряжения, заметки «на бегу». Встречаются женские письма и детские — знаменитые «уроки» и рисунки мальчика Онфима. Массовость и повседневный характер таких текстов показывают, что писать и читать умели далеко не только книжники.

• Граффити на стенах храмов. На штукатурке Софии Киевской и Софии Новгородской, а также других церквей — сотни надписей прихожан: имена, поминальные записи, короткие молитвы, зарубки дат, заметки о событиях. Это спонтанные, «несценарные» тексты, оставленные простыми людьми.

• Учебные тексты и «азбуки». Археологи находят дощечки и берестяные листы с алфавитами, слоговыми таблицами, прописями — очевидные следы обучения грамоте детей и подростков.

• Надписи на бытовых вещах. Подписи владельцев и короткие тексты на пряслицах, керамике, ножнах, деревянных предметах, клейма и метки ремесленников. Это свидетельствует и о владении письмом, и о необходимости письменной фиксации в ремесле и торговле.

• Деловые документы «низового» уровня. Купчие, долговые расписки, распорядительные записки, товарные перечни, судебные поручения — всё это встречается не только на пергамене, но и на бересте, что удешевляло письмо и делало его доступным.

• География и социальный охват. Находки идут из разных регионов и слоёв населения: от посадских и ремесленников до крестьян и женщин. Это важно: грамотность была не только «книжной» и монастырской, но и городской, хозяйственной, семейной.

Итог: множество «малых» письменных следов — письма на бересте, храмовые граффити, учебные прописи, надписи на вещах — прямо показывает, что грамотность на Руси была достаточно широко распространена в повседневной жизни, а не ограничивалась узким кругом книжников.