Отвечу как пользователь, который пытался смотреть на реформу «в просвещении» Александра II целиком, а не по одному элементу. Речь про 1860–1870-е: университетский устав 1863 г., устав гимназий и прогимназий 1864 г., «Положение о начальных народных училищах» 1864 г., а затем более «строгие» корректировки 1870-х при министре Д. А. Толстом (в т.ч. устав 1871 г. с упором на классику).

Что в целом поменяли

• Развели уровни: начальная школа (народные и приходские), средняя (гимназии — классические; реальные — «практические»), высшая (университеты и институты). Появилась понятная лестница продолжения обучения.

• Допустили к школьному делу земства, города, частных лиц и общества: не всё держало исключительно Министерство народного просвещения.

• Университеты по уставу 1863 г. получили заметную автономию: выборность части профессорского корпуса, право выбирать ректора, расширение академических свобод.

• Выросла сеть учительских семинарий и курсов, начали системно готовить педагогов, а не «как придётся».

• Расширили женское и техническое образование: женские гимназии и курсы (в т.ч. высшие), реальные училища, специальные институты.

Достоинства (что, по-моему, однозначно в плюс)

1. Резкий рост доступности начального образования. Сеть земских и приходских школ выросла кратно; учиться стало можно не только в губернских центрах. В долгую именно это подвело страну к подъёму грамотности (к концу века грамотен уже каждый пятый — по переписи 1897 г., а в 1850-е были «единичные проценты»).

2. Появление «социального лифта». Формально убрали сословные перегородки: в гимназии и университеты могли поступать не только дворяне. Да, барьеры оставались (деньги, «репутация», прописка), но сама возможность стала реальней.

3. Системность и дифференциация среднего образования. Два трека — классический (языки, гуманитарные дисциплины) и реальный (математика, естествознание, прикладные предметы). Это лучше соответствовало потребностям растущей экономики.

4. Автономия университетов в 1860-е. Академическая свобода дала всплеск науки и преподавания, привлекла сильных учёных, оживила университетскую жизнь.

5. Подготовка учителей и нормирование программы. Новые уставы, единые учебные планы, семинарии — качество школьного преподавания стало более ровным.

6. Женское образование перестало быть экзотикой. Женские гимназии и курсы расширили доступ для половины населения; пусть дипломы не всегда приравнивались к «мужским», но старт был сделан.

7. Подключение общества и местного самоуправления. Земства и города строили и содержали школы, что ускорило рост сети и лучше учитывало местные нужды.

Недостатки (или издержки хода реформ)

1. Поворот к «реакции» уже в 1870-е. После 1866 г. курс стал жёстче: усилили надзор, урезали университетскую автономию, ужесточили дисциплину. Часть завоёванных свобод быстро «сдулось».

2. Классовая и имущественная фильтрация никуда не делась. Формально сословные барьеры снизили, но плата за обучение, затраты на жизнь в городе, необходимость репетиторов — всё это по-прежнему отсекало беднейших.

3. Дисбаланс в пользу классики. Устав 1871 г. сделал латинский и древнегреческий фактически «пропуском» в университет. Реальные училища давали хорошую базу, но выпускникам ограничивали доступ к целому ряду факультетов — перекос в ущерб прикладным наукам и инженерии.

4. Церковный контроль на «низу». В начальной школе роль духовного ведомства была велика: акцент на Законе Божьем, консервативные методы, ограниченность учебников — модернизацию это местами тормозило.

5. Цензура и полицейский надзор. Студенческие кружки, газеты, публичные лекции попадали под бдительный контроль. Это душило инициативы и нормальную университетскую среду.

6. Неравномерность по империи. Центр и крупные города шагали вперёд, окраины и деревня зачастую оставались без школ или с 2–3-летним обучением. Качество сильно «гуляло» от местных ресурсов.

7. Национальный вопрос. В западных и юго-западных губерниях росла русификация, язык обучения — преимущественно русский; это вызывало напряжение и отторжение у нерусских народов.

8. Женское образование — полумеры. Курсы и гимназии открывались, но академические права часто урезаны, карьерные перспективы ограничены; вопрос равноправия остался подвешенным.

Вывод

Реформа просвещения при Александре II — типичный пример «движения вперёд с приторможением»: мощная либеральная волна 1860-х дала систему уровней, рост школ, первые настоящие академические свободы и зачатки массовой грамотности. Но уже в 1870-е начался откат — усиление классики, бюрократический и полицейский контроль, социальные и национальные ограничения. В сумме плюсов всё же больше: без этого рывка не было бы ни кадров для индустриализации, ни заметного расширения круга грамотных. Минусы — в непоследовательности курса и в том, что доступность образования для бедных, женщин и нерусских народов осталась ограниченной.