В чем проявлялся кризис официальной идеологии?

Как я это понимаю, «кризис официальной идеологии» (в позднесоветском смысле — марксизма-ленинизма как государственной доктрины) проявлялся сразу на нескольких уровнях — от повседневной жизни до политики и культуры.

1. Расхождение между словами и реальностью
   — На бумаге — «всестороннее развитие личности», «торжество социализма», «Конституция-77 — права и свободы», а в жизни — дефициты, очереди, замороженные зарплаты, закрытость информации, партийные привилегии.
   — Официально «эксплуататоров нет», «коррупция чужда», а на деле — номенклатурные блага, спецраспределители, громкие коррупционные дела (хлопковое, «Елисеевский» и т. п.). Это подрывало доверие сильнее любых дискуссий.

2. Ритуализация и пустые формулы
   — Праздники, собрания, отчёты, «обязательные» цитаты классиков — всё превращалось в обряд без содержания. Люди «правильно» говорили на работе, а дома думали иначе. Массовое двоемыслие стало нормой.

3. Догматизм вместо живой мысли
   — Идеология перестала объяснять новые явления: научно-техническую революцию, экологические проблемы, рост потребительских запросов, культурное разнообразие.
   — Любая критика глушилась как «ревизионизм». В итоге те же вопросы начинали обсуждать в кухонных разговорах, самиздате, через «эзопов язык» в литературе и кино.

4. Падение мобилизующей силы
   — Идеология должна вдохновлять на будущее («коммунизм к 1980» и т. п.), а когда обещания не сбылись, лозунги утратили энергию. «Перспектива» выглядела туманно, поколение застало стагнацию, а не рывок.

5. Информационные провалы и кризисы доверия
   — Афганская война, Чернобыль, скрытность вокруг катастроф и дефицитов — люди видели, что важное замалчивается или подаётся запоздало и сглаженно. Это роняло доверие к любому «официальному слову».

6. Конкуренция «тихих альтернатив»
   — Рост интереса к религии, национальным культурам, западной массовой культуре, правам человека. Не потому что «кто-то враждебный внушил», а потому что официальная доктрина не давала убедительных ответов на личные, культурные и этические вопросы.

7. Несостыковка внешней и внутренней картины
   — «Мы — пример миру», но сравнение уровня жизни, товаров, технологий с развитыми странами было не в пользу СССР. Чем больше люди путешествовали, слушали «голоса», читали «между строк», тем очевиднее становился разрыв.

8. Кризис легитимности партии как «носителя истины»
   — Когда идеология трещит, автоматически страдает и монополия партии на истину. Формально членство росло, но моральный авторитет снижался. Отсюда — ожидание «гласности» и реформ как попытка вернуть смысл.

9. Интеллектуальная эрозия канона
   — Марксизм в вузах и на курсах превращался в набор заученных тем. Умные преподаватели давали «намёками», студенты сдавали «по конспекту». Это уже не вера и не теория развития — это учебный ритуал.

10. Культурные симптомы
    — Позднесоветское кино, проза, театр (часто «полочным» или «на языке аллегорий») фиксировали усталость от официоза. Публика распознавала фальшь даже без прямых слов.

Если коротко: идеология перестала совпадать с опытом людей, утратила способность объяснять настоящее и вдохновлять на будущее, превратилась в ритуал и бюрократическую речь. Из этого и выросла потребность в гласности, критике и поиске новой системы смыслов — уже в перестройку.