Отец Вареньки из рассказа "После бала" с цитатами.

Отец Вареньки в «После бала» — полковник, у Толстого он намеренно показан в двух несводимых ипостасях: «ласковый, любезный отец» на балу и жесткий, холодный начальник «на службе» утром. Контраст этих двух сцен и ломает в герое его «вчерашнюю» влюбленность и веру в «благополучный» мир.

На балу: образ любящего и любезного отца. Рассказчик видит его как образцового светского человека и заботливого родителя. Полковник — статный, любезный, обходительный; он гордится дочерью, восхищается её красотой и воспитанностью, бережно относится к ней. Толстой подчеркивает это повторяющимися деталями внимания к Вареньке: как он «не сводил с неё глаз», «любовался ею», «целовал ей руку», как весь их дуэт — отец и дочь — кажется идеальным. В этой сцене отец — воплощение доброты, такта, домашнего тепла, из-за чего Иван Васильевич убеждается, что «нет человека лучше её отца».

Утром: образ служаки, который «делает дело». На рассвете рассказчик выходит и неожиданно видит «того самого полковника» уже в другой роли — начальника, руководящего наказанием беглого инородца «прогоном через строй». Здесь подчёркнута не звериная ярость, а бесстрастная исполнительность, от которой становится ещё страшнее. Полковник идёт «ровным шагом» вдоль шеренг, следит за силой ударов и даже подбадривает исполнителей: «Старайся, пожалуйста… старайся». Его спокойствие и вежливые, почти светские интонации в момент чужой муки поражают героя сильнее всего: тот же человек, что ночью «прижимал к губам руку дочери», теперь так же аккуратно и «правильно» прижимает людей к букве устава. Именно это холодное «старайся» и подчеркнутая корректность (а не вспышка ярости) ломают восприятие: перед нами не «злой тиран», а примерный офицер, для которого «служба» важнее любого человеческого сочувствия.

Зачем Толстой так рисует отца Вареньки. Полковник — не карикатурный злодей, а социально одобряемый «порядочный человек», в котором уживаются частная мягкость и официальная жестокость. Толстой сознательно сталкивает два образа: «ласковый отец» на паркете и «безжалостный служака» на плацу. Вчерашние жесты — «целовал ей руку», «любовался» — рифмуются со свежим утром и тем же ровным голосом: «Старайся, пожалуйста». Этот контраст делает героя неспособным «жениться на Вареньке» и становится для него нравственным рубежом: личная доброта не оправдывает участия в зле, когда оно узаконено и исполняется «как положено».