Почему образовался союз славянских и финно-угорских племён вокруг озера Ильмень?

Коротко: потому что это был идеальный «узел» рек и дорог, где выгодно торговать и безопаснее жить, а потому соседям было проще договориться и объединиться, чем воевать.

Чуть подробнее по пунктам.

1. География-скрещенье путей. Ильмень — центр бассейна: из него вытекает Волхов к Ладоге и Балтике; через Ловать, Полу и Кунью открывался выход к верховьям Днепра («из варяг в греки»); через Мсту — к Тверце и Волге (волок в районе нынешнего Вышнего Волочёка). То есть одно место контролирует три направления — к Балтике, к Чёрному морю и к Волге–Каспию. За такой перекрёсток логично держаться всем вместе.

2. Экономика и взаимная выгода.
   • Торговля: транзит мехов, воска, мёда, рабов, металлов, соли. Близкая Старой Руссе соль давала редкий для Севера товар.
   • Разделение труда: славянские колонисты (ильменские словене, кривичи) активно пахали и строили город, финно-угры (вепсы/весь, водь, «чудь») имели старые промысловые зоны — охота, рыболовство, меха. Объединив рынки и охраняя переправы совместно, все выигрывали.
   • Город-магнит: Новгород рано стал крупным рынком и «складом» пути, тянул ремесло и людей, задавал правила.

3. Безопасность и «правопорядок». На перекрёстке путей постоянно ходили варяги и прочие «гости». Поддерживать мир и сбор дани/пошлин удобнее союзом, чем каждой маленькой общине поодиночке. Отсюда — раннее оформление общей власти: «призвание варягов» в 860-е — попытка прекратить усобицы и поставить «арбитра» над смешанным населением. Новгородская власть (князь + вече, посадники) была надэтничной: важнее принадлежность к земле и городскому кругу, чем язык.

4. Природно-хозяйственные условия. Для Севера окрестности Ильменя довольно благоприятны: пойменные луга, удобная пашня вдоль рек, масса рыбы, бортничество, близкие леса и болотная руда (для кузнецов). Это «зона компромисса», где и земледелец, и промысловик могут жить рядом и меняться.

5. Культурная «склейка». На границе ареалов смешивание неминуемо: браки, заимствования обрядов, двуязычие. Это облегчало политический союз — меньше «чужих», больше соседей по торгу и вечу. Отсюда и особая новгородская идентичность, в которой финно-угорский компонент чувствуется и в топонимике, и в археологии.

Итог: союз вокруг Ильменя сложился как прагматическая коалиция ради контроля «узла» путей, общей выгоды от транзита и промыслов, а также ради порядка и обороны. На этой базе вырос Новгород — ранний центр, который объединил славянские и финно-угорские общины в единую политико-экономическую систему.