Чем отличается щедринский смех, направленный против генералов и мужика? Как автор относится к героям?

У Щедрина — два разных регистра смеха, потому что и адресаты разные.

Против генералов смех уничтожающий, саркастический. Он обнажает их полную беспомощность, паразитизм и бумажное самодовольство. Генералы важничают, держатся за «чин» и слова, но не умеют ни добыть пищи, ни организовать дело. Это смех-разоблачение и смех-казнь: гипербола и гротеск доводят их никчёмность до абсурда, чтобы стало видно главное — они живут трудом других и считают это естественным. Автор их не жалеет, а презирает: это «лишние» и вредные для общества люди, которым смешное — форма приговора.

В сторону мужика смех совсем иной — «сквозь слёзы», горько-ласковый. Щедрин восхищается его трудолюбием, ловкостью, выносливостью: мужик один способен прокормить и поставить на ноги целых «господ». Но вместе с уважением слышится укор: мужик покорно тянет ярмо, кормит эксплуататоров, не требует платы по справедливости, легко мирится с цепями и подачкой. Та же гипербола (мужик умеет «всё») оборачивается не только славой народной силе, но и болью: эта сила служит не ему самому. Здесь смех — средство пробудить самоуважение и сознательность, а не унизить.

Отношение автора к героям предельно ясно: к генералам — холодный сарказм и моральное осуждение; к мужику — сочувствие и уважение к его труду, но вместе с тем строгий упрёк за рабскую покорность. Поэтому щедринский смех двуликий: к «хищникам» — бич и приговор, к «кормильцу» — горькая усмешка, которая зовёт к пробуждению.