Сочинение на тему: Говорящие имена и фамилии в комедии "горе от ума"

Традиция «говорящих» имён и фамилий у Грибоедова — это не просто остроумная игра, а точный сатирический инструмент. По одной фамилии мы сразу считываем социальный тип, жизненную позицию и даже речевые привычки героя. В «Горе от ума» эта система работает безотказно: комедия строится как столкновение «фамусовского» мира и нового, иронично разоблачённого через имена.

Фамусов — от лат. fama («молва», «слава»). Павел Афанасьевич буквально живёт оглядкой на слухи: важнее не что истинно, а «что скажет княгиня, что скажет свет». Его фамилия превращает персонажа в носителя культа общественного мнения и пустой респектабельности. Он — «голова» московского дома, где всё подчинено приличию, а не нравственности.

Скалозуб — «скалить зубы» + жёсткость, грубая сила. В полковнике слышится щёлканье строевого приказа и зубоскальство поверх книги. Это карикатура на военную карьерность без культуры: чины, «кресты», разговоры «про порох и мундир», неприязнь к наукам. Уже одно имя делает ясным, почему ему безразличны ум и воспитание.

Молчалин — от «молчать». Его жизненная формула — «умеренность и аккуратность»: бессловесная услужливость, отсутствие собственного мнения, готовность «притаиться» ради выгоды. Фамилия рисует тип тихого карьериста, который подстроится под любую власть и любой дом — лишь бы продвинуться.

Репетилов — слышится «репетировать» и «повторять». Он — пустозвон, чья «либеральность» сводится к многословным репетициям чужих речёвок. Во всём — шум, подражание моде на «клубы» и «общества», но ни мысли, ни дела. Комический эффект строится на звуковом подмигивании: герой всё время «репетирует» разговорную бурю.

Загорецкий — фамилия как намёк на умение «заговаривать зубы». Персонаж — «известный лгун», пройдоха и карточный прохиндей; он скользит «за разговором» от одного общества к другому, прикрываясь любезностями и услугами. Имя заранее предупреждает: доверять не стоит.

Хлёстова — от «хлестать». Резкая, властная барыня, которая «хлёстко» разговаривает, понукает слуг, щеголяет родовитостью и капризом. Её фамилия — звукопись характера: ударная, «с плёткой» манера поведения.

Тугоуховские — «тугоухие», то есть глухие к новому. Князь с княгиней и их «партия» буквально не слышат Чацкого — и в физическом, и в метафорическом смысле. Фамилия превращает бытовую особенность в общественный диагноз: социальная глухота.

Горич — от «горечь». Платон Михайлович — человек с привкусом утраченной свободы: когда-то он был удальцом, а теперь «остепенился», поднадтёрся светскими привычками, сделался мягким и зависимым. В его имени слышится послевкусие разочарования.

Софья — «мудрость». Ирония в том, что природный ум героини затуманен чувством: любовь делает её зрячей сердцем и слепой умом. Имя задаёт высокий регистр, от которого героиня сама — в силу заблуждений — отступает.

Лиза — уменьшительное, но в нём легко услышать «лису»: ловкость, смекалка, народная практичность. Служанка нередко рассуждает трезвее бар, и эта лёгкая «лисий» ассоциация подчеркивает её ироничную наблюдательность.

Петрушка — имя балаганного персонажа. Немногословный слуга как будто сошёл со сценки народного театра: комизм и «деревянность» реакции подчеркнуты самой кличкой.

Добавим и «говорящих» безымянных масок: французик из Бордо — ходячая мода и поверхностное «обфранцуживание» московских домов; графиня-бабушка и графиня-внучка — безличная родовитость, которой козыряют на вечерах. Даже эти обозначения работают как фамилии-ярлыки.

Наконец, Чацкий. В отличие от большинства, его фамилия не прозрачна семантически — и это принципиально. Герой нового времени остаётся «живым человеком», а не сатирической вывеской. Он спорит, ошибается, страдает — то есть выходит за рамки типажа. На фоне тотально «говорящих» фамилий эта нейтральность звучит громче всякой сатиры.

Итог прост: система имён у Грибоедова — карта московского света. «Фамусовские» — это Фамусов, Скалозуб, Молчалин, Репетилов, Загорецкий, Хлёстова, Тугоуховские; каждое имя — готовая формула нрава. Через них комедия превращается в энциклопедию нравов: ещё до реплик мы знаем, кто перед нами, а после — убеждаемся, что имя не обмануло. Именно поэтому «говорящие фамилии» в «Горе от ума» не украшение, а острый и точный прицел сатиры.