Почему Лига Наций не смогла предотвратить Вторую мировую войну?

Коротко: Лига Наций не смогла остановить путь к войне, потому что у неё не было ни «зубов», ни единства великих держав. Она зависела от доброй воли государств, а когда пришли серьёзные кризисы 1930-х, этой воли не оказалось.

Развёрнуто по пунктам:

1. Дизайн организации был слабым с рождения
   — США — главный победитель и экономическая опора мира — в Лигу так и не вступили. Это сразу лишило систему авторитета, денег и силы.
   — Решения Совета и Ассамблеи в важных вопросах требовали практически единогласия (стороны конфликта не голосовали, но все прочие — да). Один несогласный тормозил всё.
   — У Лиги не было собственной армии и механизма автоматического принуждения: «санкции» существовали на бумаге и включались только если государства сами захотят.
   — Устав (Арт. 10, 11, 16) провозглашал «коллективную безопасность», но не определял, кто, как и в какие сроки применяет силу. В итоге правоприменение — по желанию столиц.

2. Политика великих держав подменила «коллективную безопасность»
   — Великобритания и Франция после ужаса Первой мировой избегали любых шагов, которые могли бы повлечь новую войну. Главная цель — «умиротворить» ревизионистов и выиграть время.
   — Великая депрессия подорвала готовность к длительным санкциям и дорогой перевооружённой политике. Экономические интересы и страх безработицы били по единству.
   — СССР вошёл поздно (1934) и с недоверием к Лондону и Парижу; Германия и Япония демонстративно вышли (1933), Италия — де-факто отвернулась после 1935–1936. Лига потеряла ключевых игроков именно тогда, когда они нужны были для сдерживания друг друга.

3. На практике Лига проваливала «тесты на агрессию» один за другим
   — Манчжурия, 1931–1933: Япония захватывает северо-восток Китая. Комиссия Литтона год расследует, признаёт агрессию — и всё. Никаких действенных санкций; Токио просто выходит из Лиги.
   — Абиссиния (Эфиопия), 1935–1936: Италия Муссолини вторгается. Лига вводит половинчатые санкции (без нефти), канал Сьюэц не перекрывают — Рим добивается победы и понимает, что «коллективная безопасность» пуста.
   — Рейнская область, 1936: Германия ремилитаризует демилитаризованную зону, нарушая Версаль и Локарно. Реакции нет — потому что для ответа нужны были бы войска Франции и поддержки Британии, а Лига сама ничего сделать не могла.
   — Испания, 1936–1939: вместо коллективных действий — политика «невмешательства», тогда как Германия и Италия вмешиваются в полный рост.
   — Аншлюс Австрии и расчленение Чехословакии, 1938–1939: ключевые решения принимаются вне Лиги (Мюнхен), что демонстрирует её окончательную маргинализацию.
   — 1939: пакт Молотова—Риббентропа и нападение на Польшу перечёркивают саму идею коллективной безопасности; Лига исключает СССР за войну с Финляндией — поздний жест, ничего не меняющий.

4. Структурное противоречие идеи
   «Коллективная безопасность» работает только если великие державы:
   а) считают статус-кво приемлемым;
   б) готовы быстро и совместно применять силу и болезненные санкции.
   В 1930-е не выполнялось ни «а», ни «б». Ревизионистские режимы (Германия, Италия, Япония) хотели переделать порядок; демократии (Британия, Франция) не хотели воевать и до последнего предпочитали двусторонние сделки и уступки.

5. Да, у Лиги были успехи — но «мелкого калибра»
   В 1920-е она помогала с беженцами, эпидемиями, спорными территориями (Аланды, Верхняя Силезия) — там, где ставки были ниже и великие державы не конфликтовали. Как только дело доходило до жёсткого столкновения интересов, инструменты Лиги оказывались бумажными.

Итог: Лига Наций проиграла не потому, что идея международной организации была обречена, а потому, что её сделали слабой по устройству и оставили без политической воли защищать собственные принципы. К началу 1939 года это уже был фасад без опор — и агрессоры это отлично понимали.